Форум » История » Отречение Николая. Неизвестное обстоятельство. » Ответить
Отречение Николая. Неизвестное обстоятельство.
Артемий: Я так бодро написал "неизвестное", а может, оно только мне неизвестно, а все вообще в курсе. Но тем не менее: я тут на днях с удивлением прочел, что 4 марта Император узнал об отказе Михаила принять корону и изменил манифест об отречении, переписав его "на Наследника" при регентстве Михаила. Но генерал Алексеев своей властью царскую телеграмму в Петроград не отправил. Дальнейшее известно. В связи с вышеизложенным возникают вопросы: 1) обязан ли был Михаил принимать корону? 2) если он ее не принял, то имел ли он право отказываться "в пользу учредилки"? 3) как следует расценивать деяние Алексеева?
Артемий: Царь продолжал бороться над разрешением вопроса «о проливах» на дипломатическом фронте. Морис Палеолог приводит слова царя, сказанные им, по утверждению французского посла, во время беседы с ним в 1914: «Я должен буду обеспечить моей империи свободный выход через проливы. [...] Турки должны быть изгнаны из Европы; Константинополь должен отныне стать нейтральным городом, под международным управлением. [...] Северная Фракия, до линии Энос — Мидия, была бы присоединена к Болгарии. Остальное от линии до берега моря было бы отдано России»{362}. 3 марта 1915 года французскому послу было заявлено Императором еще более твердо: «Я не признаю за собой права навлекать на мой народ ужасные жертвы нынешней войны, не давая ему в награду осуществление его вековой мечты. Поэтому мое решение принято, господин посол. Я радикально разрешу проблему Константинополя и проливов»{363}. Русские правящие круги также считали обладание проливами вопросом первостепенной важности. Некоторые полагали, что их приобретение важнее даже союза с Антантой. Так, русский посол в Сербии князь Трубецкой писал 9 марта 1915 года министру Сазонову: «Проливы должны принадлежать нам. Если мы сможем получить их от Франции и Британии, борясь с Германией, тем лучше; если нет, будет лучше получить их в союзе с Германией против всех остальных. Если мы потерпим поражение в этом вопросе, вся Россия спросит нас, за что наши братья проливают кровь»{364}. Наконец, Николай II потребовал от союзников прямого ответа: «Дают ли они определенное согласие на включение Константинополя в состав Российской империи в случае победы?» Для союзников это был весьма непростой и болезненный вопрос. Дать согласие России на обладание проливами и Константинополем означало пустить ее в зону своих жизненных интересов, куда англичане никого пускать не хотели по приведенным выше причинам. Но и отказывать России в этом праве тоже было рискованно. Россия несла самые тяжелые жертвы в ходе войны и имела право на соответствующую компенсацию. Кроме того, прямой отказ русским мог вызвать активность тех сил в их правительстве, чье мнение выразил князь Трубецкой. Выход же России из войны, или, хуже того, переориентировка ее на Германию, грозил крахом Антанте. В английских правящих кругах возник раскол по этому вопросу. Уинстон Черчилль предлагал ограничиться общими заверениями русским о симпатии к поставленным вопросам; Бонар Лоу уверял, что «если Россия будет иметь все, что она пожелает, результатом явится отчуждение Италии и балканских государств». Им возражал сэр Эдуард Грей, который указывал, что если Англия не поддержит Россию в вопросах о проливах, то ее поддержит Германия, и тогда сепаратный мир между ними неизбежен. «Абсурдно, — говорил Грей, — что такая гигантская империя, как Россия, обречена иметь порты, перекрытые льдами на протяжении значительной части года, или такие порты, как на Черном море, которые закрыты в случае любой войны»{365}. В результате мнение Грея победило в британском кабинете. Его поддержал и Ллойд Джордж, который полагал, что за Константинополь и проливы русские будут готовы на огромные уступки в других вопросах. «Русские настолько стремятся овладеть Константинополем, что будут щедры в отношении уступок во всех прочих местах». Зависимость победы от обладания проливами понимали как союзники, так и немцы. Адмирал фон Тирпиц писал: «У Дарданелл происходит борьба... Если Дарданеллы падут, то война для нас проиграна...».2 Французский капитан 1го ранга Клод Фарер писал тоже самое: «Если бы проливы были бы открыты, Гинденбург был бы побежден в Польше и пал бы немецкий фронт во Франции... сообщение между Средиземным и Черным морями было бы восстановлено. Русская армия была бы обильно снабжена военным снаряжением, а наше армия была бы подкреплена русскими полками. Турция была бы принуждена капитулировать и война была бы закончена»{366}. Поэтому союзники были вынуждены признать за Россией право обладать проливами и Константинополем. В середине марта 1915 британский посол лично сообщил Государю, что британское правительство готово дать необходимые гарантии относительно Константинополя при условии установления там свободы прохода всех торговых кораблей и транзитных товаров, перевозимых из нерусских государств, прилегающих к Черному морю. В начале 1915 года между Россией и союзниками разрабатывается будущее управление оккупированного Константинополя. Каждая страна должна была направить туда своего Главноуполномоченного. Министерство иностранных дел России направляет в Главный штаб ВМФ секретный документ, который назывался «Об установлении штата временного управления Императорского Российского Главноуполномоченного в Царьграде». В нем, в частности, говорилось: «Между нами, Францией и Великобританией установлено, что в случае занятия союзными войсками Константинополя, ввиду имеющихся там весьма значительных экономических интересов наших союзников и во внимание к сложным международным вопросам, связанных с занятием нынешней Оттоманской столицы, управление Царьградом будет временно осуществляться тремя Державами. При этом предположено вверить гражданское управление городом и прилегающей территорией трем Главноуполномоченным: Русскому, Французскому и Английскому. Необходимо иметь ввиду, что установление прочного порядка в Царьграде важно, главным образом, для России, которой придется в дальнейшем будущем управлять краем. Для Англии же и Франции на первом месте стоят интересы их подданных, охранять каковые обе державы будут прежде всего, хотя бы и в ущерб интересам коренного населения страны, являющегося будущими поданными России. Поэтому выяснение всех сторон этого сложного дела должно проходить преимущественно по нашей инициативе, как державы наиболее заинтересованной»{367}. Таким образом, мы видим, что об обладании Россией Константинополем в этом документе говорится, как о вопросе решенном и население края рассматривается,»как население Российской империи. Между тем, англичане, вынужденные на словах согласиться с русскими требованиями по Босфору и Дарданеллам, стремились сделать все, чтобы максимально уменьшить, либо вообще свести к нулю русское господство в этом регионе. Одновременно, согласившись с русскими требованиями, англо-французское командование приступило, не поставив в известность своего русского союзника, к разработке Дарданелльской операции. Русскому послу в Париже графу Извольскому стало известно об этих намерениях союзников, и он уведомил об этом Петроград. Сегодня можно не сомневаться, что главной целью англо-французского командования в Дарданелльской операции было не допустить Россию к господству в этой части земного шара, хотя официально, уже задним числом, союзники объясняли ее необходимость «установлением прочной связи с Россией»{368}. Но на самом деле, захватив Константинополь, англичане стали бы хозяевами положения и могли оспаривать русские притязания. Операция готовилась крайне поспешно, что совершенно не характерно для таких сложных военных операций, как высадка десанта в хорошо укрепленном противником районе. Тем более, что оборона Дарданелл находилась в немецких руках. Позже английский адмирал Валис признал, что «во всей мировой истории нет ни одной операции, которая была бы предпринята на столь скорую руку и которая была бы столь плохо организована»
Val: Для Милюкова этот вопрос мог быть сто раз принципиальным, но после прихода ВП к власти оно показало свою полную импотентность. Я думаю, что союзники такой ход событий предвидели (не до конца, конечно). Во-первых, непонятно - о каком именно ВП идёт речь. Их, как известно, было четыре. Во-вторых, если мы говорим о Милюкове, то понятно, что надо вести речь лишь о первом составе ВП. И то, что это правительство ничего не сделало - вопрос спорный. По поводу союзников. Мне не нравится этот пусть в прямую не высказываемый, но при этом подразумеваемый намёк, что, мол, Россия была сильна и уверенна в себе, да не хотелось делиться с ней плодами победы - вот Антанта и организовала свержение царя. В действительности, если Антанта и стояла за заговорщиками, то её цель была прямо противоположной - обеспечить утверждение в России более эффективной власти, способной привести страну к победе.
Val: Если на Балтике понятно все замерзало, то на юге лично мне не верится, что мерзли. Может еонечно в базах и примезали корабли, четко ответить не могу. Зимой старались не плавать из-за штормов, а не из-за льдов.
Aelia: Val пишет: Мне не нравится этот пусть в прямую не высказываемый, но при этом подразумеваемый намёк, что, мол, Россия была сильна и уверенна в себе, да не хотелось делиться с ней плодами победы - вот Антанта и организовала свержение царя. Я думаю, что если бы Россия действительно была сильна и уверена в себе, то организовать там революцию Антанте было бы весьма и весьма непросто. Если уж царь и его правительство потеряли контроль над страной и позволили отобрать у себя власть - какие есть основания считать, что отобрать у них проливы было бы невозможно?
Felix: Val пишет: Зимой старались не плавать из-за штормов, а не из-за льдов. Где? На черном море может быть да, а на балтике где незамерзающие порты? Хотя с другой стороны Вы сами ответили на вопрос Да, насчёт того, что навигация на ЧЁРНОМ море закончилась - это Вы того... Чай, не о парусниках речь идёт...
Артемий: Val пишет: В действительности, если Антанта и стояла за заговорщиками, то её цель была прямо противоположной - обеспечить утверждение в России более эффективной власти, способной привести страну к победе. В этом случае необходимо признать, что Антанта жестоко просчиталась. Более того, совершенно непонятно, как серьезные люди могли ожидать чего-то хорошего от того сборища проходимцев, которые банковали в России после февраля. Но впрочем, о вкусах не спорят. Не нравится Вам намек -- ну что ж поделаешь. Не буду больше намекать, чтобы не огорчать Вас.
Артемий: Aelia пишет: Если уж царь и его правительство потеряли контроль над страной и позволили отобрать у себя власть - какие есть основания считать, что отобрать у них проливы было бы невозможно? То, что видно "нам сейчас", не всегда было видно "им тогда".
Val: Где? На Чёрном море, разумеется. Балтика замерзала. Но плавали на ней и зимой. Например, Балтийский флот активно оперировал в войну с Финляндией зимой 1939-40гг.
Val: В этом случае необходимо признать, что Антанта жестоко просчиталась. Ну да. Но впрочем, о вкусах не спорят. Не нравится Вам намек -- ну что ж поделаешь. Не буду больше намекать, чтобы не огорчать Вас. Причём здесь вкусы? Речь идёт о соответствии выдвигаемой версии историческим фактам, которые, как известно, объективны и от вкусов не зависят.
Артемий: Val пишет: цитата: Но впрочем, о вкусах не спорят. Не нравится Вам намек -- ну что ж поделаешь. Не буду больше намекать, чтобы не огорчать Вас. Причём здесь вкусы? Речь идёт о соответствии выдвигаемой версии историческим фактам, которые, как известно, объективны и от вкусов не зависят. Факты не зависят, а толкования -- сколько угодно. Вам, к примеру, проведение Галлипольской операции не говорит о желании союзников закрепиться в регионе раньше России, а мне говорит.
Aelia: Артемий пишет: То, что видно "нам сейчас", не всегда было видно "им тогда". А что им должно было быть видно тогда? Я действительно не понимаю. Как выглядела ситуация с их точки зрения? Антанта не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы отобрать у России проливы, если царское правительство до них доберется. Но при этом Антанта рассчитывала, что она без труда отберет те же самые проливы у правительства Милюкова и ему подобных. Так? И одновременно, по Вашим словам, Антанта считала, что у нее вполне достаточно сил, чтобы вовсе свергнуть то самое царское правительство. Которое настолько твердо держит власть в своих руках и контролирует ситуауцию, что по вопросу о проливах к нему не подступиться. Как такое возможно?
Артемий: Aelia пишет: Антанта не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы отобрать у России проливы, если царское правительство до них доберется. Но при этом Антанта рассчитывала, что она без труда отберет те же самые проливы у правительства Милюкова и ему подобных. Так? И одновременно, по Вашим словам, Антанта считала, что у нее вполне достаточно сил, чтобы вовсе свергнуть то самое царское правительство. Которое настолько твердо держит власть в своих руках и контролирует ситуауцию, что по вопросу о проливах к нему не подступиться. Как такое возможно? Объясняю. Слабость России была в ее внутренней нестабильности. Победа России в войне и захват ею проливов привели бы к ее усилению и к связанным с этим сложностям для Антанты. Задача была свалить царя до того, как на фронте будут одержаны первые победы (об этом прямо говорили гучковы-милюковы). Я не уверен, что интеллектуальный уровень думских деятелей позволял им отчетливо представить себе, что произойдет дальше, но я также не верю в то, что об этом не догадывались вожди Антанты. Хотя, может быть, я о них слишком высокого мнения.
Aelia: Да, определенная логика в этом есть.
Val1: Вам, к примеру, проведение Галлипольской операции не говорит о желании союзников закрепиться в регионе раньше России, Гм... Да я на этот счёт и не высказывался вовсе...
Val1: Задача была свалить царя до того, как на фронте будут одержаны первые победы И это на ЧЕТВЁРТОМ году войны?
полная версия страницы